Глава 1. Общие знания о языках мира

Языки мира - словосочетание, обозначающее, прежде всего, так называемые естественные идиоэтнические языки, т.е. родные языки народов, или, точнее, этносов, населяющих или когда-либо населявших земной шар. Такие языки усваиваются естественным путем – в процессе речевого развития индивида и обслуживают сферу естественного повседневного общения, – а также, возможно, и какие-то другие сферы. Примеры идиоэтнических языков – русский, английский, арабский, китайский, татарский и др.; креольские языки наподобие языка ток-писин на Папуа – Новой Гвинее; разнообразные жестовые языки слабослышащих. От таких языков необходимо отличать ряд языков, обслуживающих сферы, находящиеся вне границ повседневного общения (скажем, только сферу межэтнического общения, как пиджины или искусственные языки типа эсперанто, или только литургическую практику), которые ни для кого не являются родными и усваиваются обычно в зрелом возрасте, часто путем формального обучения.

Тем не менее такие «не вполне естественные» языки (одни когда-то были естественными идиоэтническими языками, например, коптский, используемый ныне только в богослужении; другие заведомо никогда не имели такого статуса, как эсперанто; а относительно третьих вопрос об их естественности остается неясным – таковы, скажем, санскрит или старославянский) обычно также подводятся под категорию «языков мира». Исключаются же из этой категории языки жестов.

Большинство исследователей полагают, что язык возник около полумиллиона лет назад, хотя существуют и оценки, относящие это событие как к более позднему (но не позднее 200 тыс. лет назад), так и к более раннему (до 1 млн. лет) времени. Как именно это произошло, остается неясным. Все языки земного шара приблизительно равны по структурной сложности. Не существует «примитивных» языков, так как каждый язык идеально приспособлен для выражения культуры говорящего на нем народа.

Трудно сказать, сколько всего языков существует в настоящее время. Это связано прежде всего с тем, что не существует строгих критериев, которые позволяли бы в любом случае решить, имеем ли мы дело с двумя различными идиоэтническими языками или же с какими-то разновидностями одного и того же идиоэтнического языка, называемыми диалектами, говорами или наречиями. Не просто ответить также на вопрос о том, остается ли язык тождественным сам себе на протяжении своей истории и какие изменения дают основания говорить о возникновении нового языка. Наконец, нет никакой уверенности в том, что все языки, реально существующие на планете, известны науке. По минимальным оценкам, число имеющихся в мире идиоэтнических языков составляет 2,5–3 тыс., максимальная оценка дает в несколько раз большее число языков.

Первой языковой семьей, установленной посредством сравнительно-исторического метода, была так называемая «индоевропейская». После открытия санскрита многие европейские ученые – датские, немецкие, итальянские, французские, русские – занялись изучением родства различных внешне сходных друг с другом языков Европы и Азии. Немецкие специалисты назвали эту большую группировку языков «индогерманской» и нередко продолжают называть ее так и по сей день (в других странах этот термин не используется).

Отдельные языковые группы, или ветви, включавшиеся в индоевропейскую семью с самого начала, – это индийская, или индоарийская; иранская; греческая, представленная диалектами одного лишь греческого языка (в истории которого различаются древнегреческий и новогреческий периоды); италийская, в состав которой входил латинский язык, многочисленные потомки которого образуют современную романскую группу; кельтская; германская; балтийская; славянская; а также изолированные индоевропейские языки – армянский и албанский.

Между этими группами имеются общепризнанные сближения, позволяющие говорить о таких группировках, как балто-славянские и индоиранские языки. В конце XIX – XX вв. были открыты и дешифрованы надписи на языках хетто-лувийской, или анатолийской группы, в том числе на хеттском языке, пролившие свет на наиболее ранний этап истории индоевропейских языков (памятники XVIII – XIII вв. до н.э.). Привлечение материалов хеттского и других хетто-лувийских языков стимулировало существенный пересмотр систематизирующих утверждений о структуре индоевропейского языка, и некоторые ученые даже стали использовать термин «индо-хеттский» для обозначения стадии, предшествовавшей отделению хетто-лувийской ветви, а термин «индоевропейский» предлагают сохранить за одним или несколькими более поздними этапами.

К числу индоевропейских относят также тохарскую группу, включающую два мертвых языка, на которых говорили в Синьцзяне в V – VIII вв. н.э. (тексты на этих языках были найдены в конце XIX века); иллирийскую группу (два мертвых языка, собственно иллирийский и мессапский); ряд других изолированных мертвых языков, распространенных в I тыс. до н.э. на Балканах, – фригийский, фракийский, венетский и древнемакедонский (последний находился под сильным греческим влиянием); пеласгский язык догреческого населения Древней Греции.

Вне всякого сомнения, существовали и другие индоевропейские языки, а возможно, и группы языков, исчезнувшие без следа.

По общему числу языков индоевропейская семья уступает многим другим языковым семьям, однако по географической распространенности и числу говорящих не имеет себе равных (даже без учета тех сотен миллионов человек практически по всему свету, которые пользуются английским, французским, испанским, португальским, русским, хинди, в меньшей степени немецким и новоперсидским как вторыми).

Семитская языковая семья была признана давно, сходство между еврейским и арабским было замечено уже в Средневековье. Сравнительное изучение семитских языков началось в XIX веке, а археологические находки XX века внесли в него много существенных новых сведений. Установление родства между семитской семьей и некоторыми языками северо-восточной Африки привело к постулированию семито-хамитской макросемьи; этот термин и поныне является весьма употребительным. Более детальное изучение африканских членов этой группы привело к отказу от представления о каком-то особом «хамитском» языковом единстве, противопоставляемом семитскому, в связи с чем и было предложено общепринятое ныне среди специалистов название «афразийские» (или «афроазиатские») языки.

Значительная степень расхождения афразийских языков и очень раннее предполагаемое время их расхождения делают эту группировку классическим примером макросемьи. В ее состав входят пять или, по другим классификациям, шесть ветвей; помимо семитской, это египетская ветвь, состоящая из древнеегипетского языка и наследовавшего ему коптского, ныне культового языка коптской церкви; кушитская ветвь (наиболее известные языки – сомали и оромо); ранее включавшаяся в состав кушитских языков омотская ветвь (ряд языков на юго-западе Эфиопии, наиболее крупные – воламо и каффа); чадская ветвь (наиболее значительный язык – хауса); и берберо-ливийская ветвь, называемая также берберо-ливийско-гуанчской, поскольку в нее, по современным представлениям, помимо многочисленных языков и/или диалектов кочевников Северной Африки, входили также языки истребленных европейцами аборигенов Канарских островов.

По числу входящих в нее языков (более 300) афразийская семья относится к числу крупнейших; число говорящих на афразийских языках превосходит 250 млн. человек (в основном за счет арабского языка, хауса и амхарского; достаточно крупными являются также языки оромо, сомали и иврит). Языки арабский, древнеегипетский, возрожденный в виде иврита древнееврейский, геэз, а также мертвые аккадский, финикийский и арамейский языки и ряд других семитских языков играют в настоящее время или сыграли в истории выдающуюся культурную роль.