«Вызываю огонь на себя»
Вместо введения
«Вызываю огонь на себя»: подвиг российского офицера в Сирии вызвал восхищенную реакцию Запада.
Окруженный террористами ИГИЛ - запрещенной в России террористической организации - офицер Cил специальных операций вызвал огонь на себя. Уничтожил террористов, но погиб сам…
Им оказался парень из оренбургской глубинки - Александр Прохоренко. Он так и не узнал, какую важную роль сыграл в освобождении Пальмиры. Древний город расположен в центральной части Сирии. Оттуда открываются дороги на Дамаск, Хомс, Хама, Алеппо, Ракку, Дэйр-эз-Зор. К началу марта у Пальмиры обосновались более 4 тыс. боевиков, до 25 танков и БМП, свыше 20 единиц ствольной и реактивной артиллерии, около 100 комплексов ПТУР, более 50 пикапов с тяжелым вооружением. Это не считая минометов и стрелкового оружия, грузовиков, начиненных взрывчаткой.
С воздуха видно далеко не все. Поэтому в логово врага забрасывают разведчиков и наводчиков. С 7 по 27 марта ВКС России выполнили около 500 боевых вылетов. По террористам ИГИЛ было нанесено более 2000 прицельных авиационных ударов. По наводке с земли самолеты в куски разнесли плацдармы боевиков и артиллерию на всех господствующих высотах. Они отрезали террористов от снабжения горючим и боеприпасами.
Но в тот день 17 марта 2016 года Прохоренко, находившийся неделю в тылу противника, был замечен боевиками. Террористы бросили против него лучшие силы. Пути отхода отрезали шквальным огнем. Помощи ждать было неоткуда. Старший лейтенант Александр Прохоренко оказался в плотном кольце окружения. Александр, не желая сдаваться в плен, вызвал авиаудар на себя. Вместе с геройски погибшим Прохоренко были уничтожены и окружившие его боевики.
***
Конечно же, молодой офицер воспитывался на примерах воинской доблести своих дедов в годы Великой Отечественной войны, а также отцов, дедов и прадедов своих друзей и соотечественников. Их памяти он остался верен навечно…
Глава 1
Вспомним подвиги на фронтах Великой Отечественной войны, когда бойцы вызывали огонь противника на себя.
В октябре 1941 года Константин Симонов, который ещё летом 1941 года решил написать цикл корреспонденций с самых крайних участков советско-германского фронта, отправился после пребывания в Крыму на Северный фронт. Из Мурманска 17 октября 1941 года Симонов переправился на полуостров Рыбачий, который являлся самой северной точкой фронта.
Майор Е.С. Рыклис, командир 104-го армейского пушечного артиллерийского полка, тяжёлые батареи 122-мм и 152-мм орудий которого были расположены на полуостровах Средний и Рыбачий, рассказал о том, как в июле 1941 года им был послан на одну из высот на полуострове Средний для корректировки артиллерийского огня лейтенант И.А. Лоскутов.
Лейтенант Иван Алексеевич Лоскутов - командир взвода управления артиллерийской батареи (июнь - сентябрь 1941), командир батареи (сентябрь 1941 - январь 1943) 104-го армейского пушечного артиллерийского полка, начальник штаба (январь 1943 - февраль 1944 гг.), командир (с февраля 1944 года) 283-го артиллерийского дивизиона.
С 31 июля 1941 года вместе с двумя радистами лейтенант И.А. Лоскутов в течение 6 суток по рации корректировал огонь артиллерии. По данным, передаваемым Лоскутовым, огнём была уничтожена миномётная батарея, большая группа пехоты, несколько пулемётных точек. Однако фашисты определили местонахождение корректировщиков и, после миномётного и артиллерийского обстрела высоты, перешли в атаку на высоту.
Из воспоминаний И.А. Лоскутова: нам ничего не оставалось делать, как вызвать огонь непосредственно по высоте. Мы передали такую команду, но командир полка посчитал, что это ошибка, и переспросил, и только после вторичной нашей команды на высоту обрушился шквал нашего артогня. Наступавшие немцы частично были уничтожены, а остальные обратились в бегство. В период обстрела мы постарались укрыться и остались живы…
За этот подвиг И.А. Лоскутов был награждён медалью «За Отвагу».
По впечатлениям от рассказанной истории К.М. Симонов написал поэму «Сын артиллериста».
И.А. Лоскутов воевал всю войну в 104-м артиллерийском полку, закончил войну на Тихом океане, продолжил службу на Тихоокеанском флоте, закончил карьеру в звании полковника, в должности старшего офицера по кадрам в штабе Тихоокеанского флота.
***
В начале жарких июньских боев 1942 года старший лейтенант И.С. Пьянзин был назначен командиром 365 батареи 110 зенитного артиллерийского полка ПВО (Береговая оборона Черноморского флота), т.н. Воробьёвской батареи. Батарея занимала ключевую для обороны Севастополя высоту 60.0 на Мекензиевых горах и именовалась в немецких сводках как «форт Сталин». В два часа ночи 11 июня старший лейтенант Иван Пьянзин прибыл на батарею.
Батарея сбила одиннадцать самолётов противника и после трех суток тяжелых боев была окружена. Батарейцы уничтожили 3 танка и около 100 вражеских солдат и офицеров. Будучи тяжело раненным, старший лейтенант продолжал руководить боем. Когда 13 июня 1942 года немецкие танки и пехота в конце концов ворвались на позиции батареи, Пьянзин по радио от имени оставшихся в живых зенитчиков вызвал артиллерийский огонь на себя.
С КП дивизиона видели, что на батарее идет жестокий рукопашный бой. Последняя радиограмма с батареи состояла всего из нескольких слов: «Отбиваться нечем. Личный состав весь выбыл из строя. Открывайте огонь по нашей позиции, по нашему КП». В 15:18 рация батареи прекратила свою работу. Артиллеристы открыли огонь по бывшей позиции 365 батареи, которая была захвачена противником.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 июля 1942 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм старшему лейтенанту Пьянзину Ивану Семёновичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Бои на фронтах Великой Отечественной войны продолжались.
***
По директивам Ставки Верховного Главнокомандования, полученным еще в ходе битвы под Курском, войскам Красной Армии предстояло развернуть наступление на фронте от Великих Лук до Азовского моря. Основные усилия по-прежнему сосредоточивались на юго-западном (главном) стратегическом направлении. Войска Центрального, Воронежского, Степного, Юго-Западного и Южного фронтов имели задачу разгромить главные силы врага на южном крыле советско-германского фронта, освободить Левобережную Украину и Донбасс, выйти к Днепру, форсировать его и захватить плацдармы на правом берегу реки.
Верховный Главнокомандующий требовал скорее отбросить немецкие соединения с занимаемых ими рубежей фронтальными ударами. Обосновывалось это тем, что, по данным разведки, немецкие войска готовили оборону на линии реки Нарва, Псков, Витебск, Орел, рек Сож, Днепр и Молочная. Было принято решение на проведение ряда последовательных операций с нанесением ударов на нескольких направлениях и развертыванием наступления на широком фронте. Это приводило к рассечению группировки противника на части, которые утрачивали оперативную связь между собой, что обеспечивало разгром и уничтожение каждой из них в отдельности.
Германское командование разработало план обороны, предусматривавший создание от Балтийского до Черного моря хорошо укрепленного рубежа – т.н. Восточного вала, который должен был стать непреодолимым барьером для Красной Армии и остановить ее продвижение на запад.
На юго-западном направлении советским войскам противостояла сильная группировка противника. В ее состав входили пять армий (4 из группы армий «Юг» и одна из группы армий «Центр»). Эта группировка насчитывала 1,24 млн солдат и офицеров, 12 тыс. орудий и минометов, около 2,1 тыс. танков и штурмовых орудий и до 2 тыс. самолетов. Советские войска имели здесь более 2,6 млн человек, свыше 51,2 тыс. орудий и минометов, свыше 2,4 тыс. танков и самоходных артиллерийских установок, около 2,9 тыс. самолетов. Советские войска значительно превосходили противника.
Согласно замыслу Ставки ВГК фронтам юго-западного направления ставились задачи нанести фронтальные рассекающие удары по противнику, выйти к Днепру, форсировать его с ходу на широком фронте, захватить плацдармы и упредить противника в организации обороны на Правобережной Украине. Одновременно войска Западного, левого крыла Калининского, а также Брянского фронтов должны были наступать на смоленском и брянско-гомельском направлениях и тем самым лишить врага возможности перегруппировать силы на юг.
Еще в ходе Курской битвы Ставка ВГК поставила задачу Центральному фронту на выход к р. Десна. В дальнейшем приказывалось развивать наступление в общем направлении на Конотоп, Нежин, Киев и при благоприятных условиях частью сил форсировать Десну и вести наступление по ее правому берегу в направлении Чернигова. 21 августа 1943 г. генерал армии К.К. Рокоссовский доложил начальнику Генерального штаба уточненный план проведения Черниговско-Припятской наступательной операции.
Войска Центрального фронта перешли в наступление 26 августа. Продвижение советских войск было медленным, и лишь после упорных боев 65-я армия (генерал-лейтенант П.И. Батов) во взаимодействии со 2-й танковой армией (генерал-лейтенант А.Г. Родин) освободили город Севск. Наибольшего результата добилась 60-я армия генерал-лейтенанта И.Д. Черняховского, дивизии которой к 31 августа прорвали оборону противника, продвинулись на 60 км и вступили на территорию Украины.
6 сентября Ставка ВГК уточнила задачу Центрального фронта и усилила его одной армией и кавалерийским корпусом. Она приказала главными силами фронта вести наступление на Чернигов, а частью сил – на Гомель. К исходу 21 сентября армии Центрального фронта, с ходу форсировав Десну, освободив города Нежин, Новгород-Северский и Чернигов, вышли к Днепру.
Преодоление мощной водной преграды представляло большие трудности. Днепр - третья по величине река в Европе после Волги и Дуная. Правый берег гораздо выше и круче, чем левый, что делало переправу и тем более форсирование еще сложнее. В дополнение ко всему противоположный берег был превращен немецкими войсками в огромный комплекс фортификационных сооружений.
Передовые советские части выходили к Днепру без табельных переправочных средств, тылы сильно отстали. Войскам приходилось действовать в условиях лесисто-болотистой местности, начавшиеся дожди сделали дороги труднопроходимыми для транспорта. Поэтому необходимо было организовать форсирование Днепра с ходу.
3 октября войска фронта приступили к форсированию реки и после ожесточенных боев к исходу 10 октября овладели небольшими плацдармами на ее правом берегу. Иными словами, в результате решительных и умелых действий советских войск Восточный вал противника «затрещал по швам».
После форсирования Днепра и захвата плацдармов на его правом берегу Ставка ВГК планировала расширить их, освободить Киев, Днепропетровск, Кривой Рог и в последующем начать операции по разгрому врага на Правобережной Украине. Особое внимание в ее указаниях уделялось полному очищению левого берега р. Днепр от противника.
Таким образом, в результате битвы за Днепр советские Вооруженные Силы добились крупных военно-политических результатов. Попытка немецкого командования остановить их на так называемом Восточном валу была сорвана. Красная Армия взломала этот рубеж и создала на правом берегу Днепра два важных стратегических плацдарма: один в районе Речицы, Коростеня и Киева, второй - на кировоградском и криворожском направлениях. Эти плацдармы создавали благоприятные условия для проведения операций по освобождению от врага Белоруссии и всей Правобережной Украины. Расчеты врага на ведение затяжной войны на советской территории оказались несостоятельными.
Битва за Днепр вошла в историю Великой Отечественной войны как героическая эпопея. Действия советских войск в битве за Днепр проходили в условиях большого морально-политического подъема и характеризовались массовым героизмом солдат и офицеров.
8 ноября 1943 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР был учрежден орден «Победа» для награждения особо отличившихся полководцев. Первыми орденом «Победа» были награждены Маршалы Советского Союза Г.К. Жуков и A.M. Василевский, являвшиеся в ходе битвы за Днепр представителями Ставки ВГК на фронтах.
Глава 2
Старший лейтенант Бутылкин Виктор Васильевич участвовал в этих боях. С 1942 года в должностях: командир топо-вычислительного взвода полка и начальник разведки дивизиона; командир батареи 118-го артиллерийского полка 69-ой стрелковой дивизии 65-ой армии Центрального фронта. Офицер отличился при форсировании реки Днепр и в боях за плацдарм в районе пгт Радуль Черниговской обл. 15 октября 1943 года за проявленный героизм и отвагу ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
В ночь с 14 на 15 октября 1943 года Бутылкин вместе со старшим сержантом Василием Тимоновым и ефрейтором Иваном Колодием переправились через Днепр в районе посёлка Радуль Репкинского района Черниговской области и занимались на западном берегу корректировкой артиллерийского огня. Благодаря артиллерийской поддержке передовой отряд на плацдарме отбил несколько немецких контратак. Когда позиции группы Бутылкина были обнаружены, им пришлось самим отбить несколько вражеских атак. В критическую минуту боя они вызвали огонь на себя.
Виктор Бутылкин остался жив. Офицер был переведен в Высшую артиллерийскую штабную школу Красной Армии. После окончания в 1952 году факультета реактивного вооружения Артиллерийской академии им. Ф.Э. Дзержинского служил во вновь создаваемых ракетных частях. С 1956 года проходил службу в НИИ-4 МО СССР.
9 мая 2002 года доктор военных наук, профессор, Заслуженный деятель науки РФ генерал-майор Бутылкин ушел из жизни.
По времени несколько раньше, 15 августа 1943 года, батальону 960 стрелкового полка 299 стрелковой дивизии была поставлена задача овладеть опорным пунктом противника у посёлка Полевая Дергачёвского района Харьковской области (высота 201.7 северо-западнее Полевой). Комбат старший лейтенант Г.К. Статиенко возглавил атаку и был убит. Остатки батальона - 16 солдат и офицеров - ворвались на высоту и в рукопашной схватке выбили противника из траншей. Среди ворвавшихся на высоту старшим по званию и по должности был командир роты 960 стрелкового полка старший лейтенант Василий Петрович Петрищев.
Молодой офицер лично подбил гранатами 2 фашистских танка. Группа под командованием Петрищева сумела отразить 3 атаки врага, организовав круговую оборону, а когда кончились боеприпасы, Петрищев вызвал огонь своей артиллерии на себя, не дав захватить позиции врагу.
К моменту подхода советских подкреплений высоту защищали последние пять человек: старший лейтенант В.П. Петрищев, командир взвода младший лейтенант В.В. Женченко, помкомвзвода старший сержант Г.П. Поликанов, пулемётчик В.Е. Бреусов, радист 958 стрелкового полка ефрейтор И.М. Чехов. Первые четверо были удостоены за этот бой звания Героя Советского Союза (радист И.М. Чехов станет Героем Советского Союза позже, за форсирование Днепра).
В.П. Петрищев - участник Парада Победы 24 июня 1945 года на Красной площади в Москве. После войны окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе и продолжал службу в Советской Армии до 1974 года. Уволен в запас в звании полковника.
Тогда же, в августе 1943 года, командир взвода управления батарей 472 гаубичного артполка младший лейтенант Иван Семёнович Лошак при прорыве вражеской обороны у д. Вердино на Смоленщине управлял огнем артиллерии, находясь в боевых порядках пехоты. Было уничтожено 7 САУ и множество живой силы фашистов. В ночь на 20 августа в критических условиях боя вызвал огонь своей артиллерии на себя.
За умелые боевые действия ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
С февраля 1944 года Лошак Иван Семёнович в составе 294 артполка 170 стрелковой дивизии в должности командира взвода разведки полка принимал участие в боях за освобождение Белоруссии. В ноябре 1944 года переведён в 38 отдельный полк связи, в составе которого принимал участие в боях за освобождение Варшавы и взятие Берлина, где на стенах Рейхстага оставил свой автограф.
При форсировании Днепра особенным образом отличился лейтенант Афанасий Петрович Шилин в октябре 1943 года. В ночь на 27 октября первый эшелон советских войск в составе стрелкового батальона под сильнейшим огнём противника переправился через Днепр, чтобы захватить плацдарм на острове Хортица. Вместе со стрелками были артиллерийские разведчики. После высадки Шилин вместе с пехотинцами устремился на врага. Автоматным огнем и ручными гранатами он уложил семь фашистов и первым ворвался в траншею.
Через некоторое время немцы оправились от замешательства и предприняли контратаку. Особенно сильный огонь вели крупнокалиберные пулеметы противника. Шилин вызвал огонь своей батареи, а затем и всего дивизиона и одну за другой погасил огневые точки фашистов.
На рассвете противник открыл по плацдарму яростный огонь из всех видов оружия. Фашисты густыми цепями пошли в атаку. По команде Шилина батарейные залпы ложились в самую гущу врагов. Гитлеровцы не выдержали массированного огня и побежали. Но и Шилин остался без связи - в самый последний момент разорвавшимся вблизи снарядом была выведена из строя радиостанция.
Пользуясь затишьем, отважный офицер переправился на левый берег реки и вскоре возвратился на плацдарм с новой радиостанцией, протянув через Днепр и телефонную связь. Во время десятой контратаки противника телефонная связь с батареями прервалась, и гитлеровцам удалось вплотную подойти к нашим позициям, а затем окружить наблюдательный пункт артиллеристов. Шилин по радио вызвал огонь дивизиона на себя, а затем повел разведчиков, связистов и пехотинцев в решительную контратаку. Ручными гранатами он лично уничтожил два пулемета и четырех гитлеровцев. В короткой рукопашной схватке враг был разгромлен. В течение дня Шилин отразил тринадцать вражеских контратак. Горстка израненных и контуженых гвардейцев держала плацдарм до подхода наших подкреплений.
За эти бои лейтенант Шилин был представлен к званию Герой Советского Союза. Но не успели ещё просохнуть чернила на представлении к геройскому званию как отважный артиллерист отличился вновь. Действуя в боевых порядках пехоты, после захвата с боем батареи 105-мм орудий противника Шилин вместе со своим разведчиком развернули орудие на врага. Ведя огонь прямой наводкой, отважные артиллеристы способствовали продвижению нашей пехоты на новые рубежи. За этот бой приказом по войскам 6 армии от 1 декабря 1943 года лейтенант Шилин был награждён орденом Красного Знамени.
За отвагу и мужество, проявленные при форсировании Днепра, захвате и удержании плацдарма на правом берегу реки Указом Президиум Верховного Совета СССР от 22 февраля 1944 года лейтенанту Шилину Афанасию Петровичу было присвоено звание Героя Советского Союза.
После подвига на Днепре Афанасий Шилин продолжал со своим полком путь на запад. Второй раз звания Героя Советского Союза отважный артиллерист был удостоен 24 марта 1945 года, как начальник разведки артиллерийского дивизиона, за разведку огневых средств и их уничтожение при прорыве глубоко эшелонированной обороны противника на Магнушевском плацдарме, в дни зимнего (январь 1945 года) наступления. Начальник разведки артиллерийского дивизиона А.П. Шилин на территории Польши в тяжёлом бою, будучи раненым, связкой гранат заставил замолчать фашистский дот, открыв путь для наступления нашим солдатам.
После войны дважды Герой Советского Союза продолжал службу в Вооружённых Силах СССР. В 1946 году он окончил Высшую офицерскую артиллерийскую школу, в 1952 году - Военную академию имени Ф.Э. Дзержинского, в 1966 году - Военную академию Генерального штаба.
С 1960 года проходил службу в Ракетных войсках стратегического назначения СССР, был командиром ракетной бригады. С мая 1961 года - командир 10 гвардейской ракетной дивизии, затем заместитель командира ракетного корпуса. С 1970 года - первый заместитель командующего 27 гвардейской Витебской Краснознамённой ракетной армии.
Генерал-лейтенант артиллерии дважды Герой Советского Союза Афанасий Петрович Шилин скончался 22 мая 1982 года.
К февралю 1944 года на широком Западном фронте развернулись упорные, затяжные бои по освобождению Витебской области Белоруссии. Наши войска форсировали реку Чарницу и закрепились на её правом берегу. Неподалёку от деревни Шарово заняли огневые позиции миномётчики 12 миномётного полка 43 миномётной бригады 3 гвардейской артиллерийской дивизии 5 артиллерийского корпуса прорыва Западного фронта старшего лейтенанта Тихмянова Леонида Павловича.
Вражеская пехота, поддержанная танками и артиллерией, перешла в контрнаступление, и наши подразделения под натиском превосходящих сил фашистов были вынуждены отойти на левый берег реки. 25 февраля 1944 года батарея Тихмянова оказалась в тяжёлом положении – отрезанной от переправы и своих войск. Однако старший лейтенант не растерялся и уверенно руководил боем.
Первая атака была отбита. В минуту короткой передышки командир приказал своим бойцам сменить позицию. Бросок миномётчиков был дерзким и ошеломляющим. Пробившись на выгодную позицию, они подсчитали свои силы - 12 стрелков из отходящей группы пехоты и 24 миномётчика, всего 36 бойцов, окружённых врагами и прижатых к берегу Чарницы. Фашисты вновь и вновь пытались уничтожить обороняющихся. Леонид Павлович приказал батарейным разведчикам пробиться на соседнюю батарею и вызвать её огонь на высоту. Когда гитлеровцы пошли на последний приступ, огонь соседей-миномётчиков и гранаты тихмяновцев снова заставили врага отступить. 259 оккупантов остались лежать на склонах высоты под деревней Шарово, однако и среди наших смельчаков уцелели лишь единицы.
16 мая 1944 года за совершённый подвиг на безымянной высоте Леониду Павловичу Тихмянову было присвоено звание Героя Советского Союза.
Батарея прошла с боями всю Восточную Пруссию. В одном из боёв за город и крепость Кёнигсберг Тихмянов был тяжело ранен. После войны Тихмянов окончил офицерскую артиллерийскую штабную школу, продолжал службу в Вооружённых силах на различных командных должностях. 27 января 1963 года пленум Тульского областного комитета ДОСААФ избрал Леонида Павловича Тихмянова руководителем областной оборонной организации. В 1980 году Тихмянову было присвоено воинское звание генерал-майор.
Глава 3
Командир роты автоматчиков 384 отдельного батальона морской пехоты старший лейтенант Ольшанский К.Ф. в ночь на 26 марта 1944 года во главе десантного отряда, состоявшего из моряков-добровольцев, сапёров, связистов и проводника, высадился в тыл противника в районе села Ковалёвка, откуда был осуществлён марш-бросок в порт города Николаева.
В марте 1944 года войска 3-го Украинского фронта провели Березнеговато-Снигиревскую операцию и вплотную подошли к Николаеву. Гитлеровцы считали Николаев неприступной крепостью и получили приказ от ставки - удержать город любой ценой. С юга и севера город омывают реки Буг и Ингул, с сушей его связывает только узкий перешеек, который немцы начинили бесчисленными дотами и дзотами, перепоясали противотанковыми рвами и опутали многими рядами колючей проволоки. Каждый метр земли находился под прицелом орудий, минометов и пулеметов. И все же крепость на Буге надо было взять, чтобы не дать гитлеровцам закрепиться на юге, и взять быстро, потому что гитлеровское командование собиралось в последние дни марта 1944 года уничтожить порт и город, угнать население в Германию.
Советское командование приняло решение - высадить в Николаеве десант. Он отвлечет, по замыслу, большие силы с фронта, посеет панику в тылу врага, помешает уничтожению порта. План был исключительно дерзким.
В отряд попросились все. Командовать отрядом назначили старшего лейтенанта Константина Ольшанского, любимца батальона, действительно храбрейшего среди храбрых. Константин Федорович считался в отряде едва ли не самым старшим, хотя шел ему только двадцать девятый год.
Еще до этого, 14 сентября 1943 года, стране был известен другой подвиг, за который Ольшанский был награжден орденом Александра Невского. Вот как об этом сообщало Совинформбюро: Десантная группа моряков под командованием лейтенанта Ольшанского ночью высадилась на берегу Азовского моря и оседлала дорогу, по которой отступали немецкие войска. Наши бойцы внезапно напали на колонну противника и истребили до шестисот солдат и офицеров.
В холодную весеннюю ночь с 25 на 26 марта 1944 года семь рыбацких лодок вышли на веслах против течения по Бугу. Впереди - 15 километров до Николаевского порта. Гитлеровцы были настолько уверены в неприступности Николаева, что даже не выставили здесь больших сил.
Первыми высадились разведчики, среди них - Николай Скворцов. Они бесшумно сняли немецких часовых, очистив путь отряду. Ольшанский разделил отряд на две группы, и они расположились на двух этажах конторы элеватора, в цементном сарае. Часть матросов залегла в нескольких десятках метров на железнодорожной насыпи.
Утром десантники открыли огонь по врагу. Гитлеровцы немедленно направили сюда батальон пехоты. Они полагали, что на элеваторе засела небольшая горстка партизан, разбить которую не представит труда.
Первая же атака гитлеровцев захлебнулась. За ней последовала вторая, и тоже безуспешно. Меткий и дружный огонь моряков заставил врага отступить. Ольшанский действовал хитро: бой вели только некоторые группы, а основные силы отряда, засевшие в конторе, не обнаруживали себя. Расчеты Ольшанского оказались очень правильными. Немцы подтянули к элеватору до трех батальонов. В следующей атаке их уже сопровождали четыре 75-мм орудия. Открыли огонь шестиствольные минометы. Через полчаса гитлеровцы подтянули танки.
Атака следовала за атакой. И все же три батальона, поддержанные танками и минометами, оказались бессильными против небольшой горстки десантников. Росло число вражеских трупов перед укреплениями. Потери были и среди моряков, но даже раненые они не выпускали из рук оружие.
В одном из сарайчиков были Павел Артемов, Георгий Дермановский и другие моряки. Домик немцы разрушили артиллерийским огнем. В живых остался только Дермановский. Когда в сарай вбежал фашистский офицер, Георгий убил его ножом, затем попытался бросить гранату, но упал скошенный автоматной очередью.
Когда к элеватору прорвались фашистские танки, к ним навстречу вышел Валентин Ходарев. В бою у него оторвало руку, но он, взяв гранату в другую, ценой своей жизни подорвал вражеский танк, второй в страхе повернул назад.
Гитлеровцы применили огнеметы, пытались сжечь здания и десантников. Были убиты все офицеры, живым остался только командир: его откопали из-под руин здания. И Константин Федорович продолжил руководство отрядом. Перед тем как вышла из строя радиостанция, он успел вызвать огонь на себя.
На помощь десантникам были посланы летчики-моряки. Они дважды бомбили порт. Артиллеристы обстреливали прилегающую к порту территорию. Готовился второй десант, чтобы помочь товарищам.
Двое суток держали оборону десантники. Они отбили восемнадцать атак, уничтожив свыше семисот солдат и офицеров. Приковав к себе большие силы врага, отряд облегчил наступление Советской Армии, которая стремительно штурмовала Николаев, спас город от большого разрушения.
В ночь с 27 на 28 марта в живых остались двенадцать участников десанта. Большинство из них были тяжело ранены, контужены, отравились дымом. Фашисты не рискнули подойти к развалинам конторы «Заготзерно». Они собрали своих раненых и отступили. Десантников больше никто не атаковал - враг покидал город, чтобы не попасть в окружение.
Когда в город вступили советские войска, навстречу вышли двенадцать десантников, - только они остались от всего отряда бессмертных. Моряки подхватили их на руки и понесли по городу. В тот день Москва салютовала освободителям Николаева двадцатью артиллерийскими залпами из 224 орудий, в том числе и батальону морской пехоты, которому присвоили звание Николаевского.
Впоследствии специальная комиссия провела расследование действий десантников. В соответствии с ее выводами на позиции отряда враг бросил 3 батальона пехоты, два средних танка, четыре 75-мм орудия, два многоствольных миномета, огнеметы. В течение двух суток ольшанцы отразили 18 атак противника, выведя из строя около 700 немецких солдат и офицеров. Их действия расстроили оборону противника, ускорили его изгнание из Николаева.
Из 68 десантников в живых остались 12 - все батальона морской пехоты. Трое вскоре умерли от ран, еще двое погибли в боях в августе 1944 года.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 апреля 1945 года за мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, старшему лейтенанту Ольшанскому Константину Фёдоровичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза, как и 55 десантникам его отряда, 12 сапёрам и связистам (все их имена до сегодняшнего дня неизвестны) и проводнику.
Вот их имена:
офицеры-десантники - Г.С. Волошко, А.Ф. Головлёв, К.Ф. Ольшанский, В.Е. Корда, В.И. Чумаченко;
моряки-десантники - А.Д. Абдулмеджидов, М.И. Авраменко, П.П. Артёмов, В.И. Бачурин, К.В. Бочкович, П.Ф. Вансецкий, Б.С. Вишневский, И.И. Говорухин, С.Т. Голенев, Н.А. Гребенюк, И.П. Дементьев, И.С. Демьяненко, Г.Д. Дермановский, И.А. Евтеев, И.С. Индык, Н.И. Казаченко, В.И. Кипенко, Г.И. Ковтун, М.В. Коновалов, И.И. Котов, А.И. Куприянов, Ю.Е. Лисицын, А.С. Лютый, И.А. Макеёнок, А.А. Мамедов, М.П. Мебш, Н.Я. Медведев, В.С. Миненков, Л.В. Недогибченко, Ф.А. Окатенко, П.Д. Осипов, В.Н. Очеленко, Е.М. Павлов, Е.О. Пархомчук, Н.Д. Петрухин, Т.И. Прокофьев, Н.А. Скворцов, С.Н. Судейский, Г.Е. Тященко, И.М. Удод, Н.А. Фадеев, А.М. Хайрутдинов, М.К. Хакимов, Н.П. Хлебов, Д.Д. Ходаков, В.В. Ходырев, А.Б. Чуц, П.С. Шип, К.В. Шпак, Н.М. Щербаков;
связисты и сапёры - Б.А. Монастырских, П.Г. Русин, В.П. Самойлов, Д.М. Чекунов;
проводник-лоцман А.А. Андреев.
Вместо заключения
Итак, имя подвига – Советские и Российские воины.
Уместно будет вспомнить, что во время Великой войны и последовавшей Смуты русским воинам приходилось иным образом «вызывать огонь на себя». Всем известна история «Дикой» дивизии времен Первой Мировой войны.
Дивизия была сформирована на основании высочайшего указа 23 августа 1914 года на территории Северного Кавказа и укомплектована добровольцами-горцами. Дивизия включала в себя шесть полков четырехсотенного состава: Кабардинский, 2-й Дагестанский, Чеченский, Татарский (из жителей Азербайджана), Черкесский и Ингушский.
Горцы из числа «охотников» (добровольцев) привлекались в постоянную (фактически строевые части, содержавшиеся на казарменном положении) и временную милицию - «для наступательных военных действий в отрядах с регулярными войсками или для обороны края в случае опасности».
Горцы привлекались на службу не на основе обязательной воинской повинности. Она заменялась горцам денежным налогом, который ими почитался как некая привилегия. До начала широкомасштабной Первой Мировой войны русская армия вполне обходилась и без горцев. Единственная попытка провести мобилизацию среди горцев Северного Кавказа была предпринята в 1915 году. В разгар кровопролитной войны эта попытка завершилась, едва начавшись, - одни лишь слухи о предстоящем мероприятии вызвали сильное брожение в горской среде.
Однако горцы, желавшие добровольно вступить в ряды русской армии, зачислялись в созданную в самом начале Первой Мировой войны Кавказскую туземную конную дивизию, более известную в истории под наименованием «Дикая».
Туземную дивизию возглавил родной брат императора великий князь Михаил Александрович, хоть и находившийся в политической опале, но весьма популярный как в народе, так и среди аристократии. Поэтому служба в рядах дивизии сразу стала привлекательной для представителей высшей российской знати, занявшей большинство командных постов в дивизии. Здесь были грузинские князья Багратион, Чавчавадзе, Дадиани, Орбелиани; горские султаны Бекович-Черкасский и Хагандоков, ханы Эриванские, ханы Шамхалы-Тарковские; польский князь Радзивилл, представители старинных русских фамилий - князья Гагарин, Святополк-Мирский, графы Келлер, Воронцов-Дашков, Толстой, Лодыженский, Половцев, Старосельский; принцы Наполеон-Мюрат, Альбрехт, барон Врангель, персидский принц Фазула Мирза Каджар и другие.
Число желающих служить в дивизии всегда превышало штатные возможности полков. Несомненно, родство многих всадников способствовало укреплению дисциплины в полку. Некоторые иногда «отлучались» на Кавказ, но с обязательной заменой себя братом, племянником и пр.
Внутренний распорядок в дивизии значительно отличался от распорядка кадровых частей русской армии, поддерживались традиционные для горских обществ отношения. Здесь не существовало обращения на «вы», офицеров не почитали за господ, уважение всадников они должны был заслужить храбростью на поле боя. Воинское приветствие отдавалось только офицерам своего полка, реже – дивизии.
С декабря 1914 года дивизия находилась на Юго-Западном фронте и хорошо зарекомендовала себя в боях против австро-венгерской армии, о чем регулярно сообщалось в приказах вышестоящего начальства. Уже в первых, декабрьских боях отличилась 2-я бригада дивизии в составе Татарского и Чеченского полков, контратаковавшая проникшие в тыл части противника в районе деревни Верховина-Быстра и высоты 1251. Бригада по плохим дорогам и глубокому снегу обошла австрийцев с тылу и нанесла сокрушительный удар противнику, взяв в плен 9 офицеров и 458 рядовых. За умелое командование полковник К.Н. Хагандоков был представлен к чину генерал-майора, а многие всадники получили свои первые боевые награды – «солдатские» Георгиевские кресты.
Вскоре погиб один из главных героев этого боя – командир Чеченского полка полковник князь А.С. Святополк-Мирский. Он пал в бою 15 февраля 1915 года, когда лично руководил действиями своего полка в бою и получил три ранения, два из которых оказались смертельными.
Один из самых успешных своих боев части дивизии провели 10 сентября 1915 года. В этот день сотни Кабардинского и 2-го Кабардинского полков скрытно сосредоточились у деревни Кульчицы с целью содействовать наступлению соседнего пехотного полка. Хотя задачей конницы стояла лишь разведка позиций противника, руководивший конной группой командир Кабардинского полка князь Ф.Н. Бекович-Черкасский взял инициативу на себя и, воспользовавшись удобным случаем, нанес сокрушительный удар по основным позициям 9 и 10 гонвендных полков у села Зарвыница, взяв в плен 17 офицеров, 276 солдат-мадьяр, 3 пулемета, 4 телефона. При этом он имел лишь 196 всадников кабардинцев и дагестанцев и потерял в бою двух офицеров, 16 всадников и 48 лошадей убитыми и ранеными.
«Дикая дивизия» принимала участие и в знаменитом Брусиловском прорыве летом 1916 года. Еще до начала общего наступления она поспособствовала форсированию разделявшей противостоящие стороны реки Днестр. В ночь на 30 мая 1916 года есаул Чеченского полка князь Дадиани со своими горцами переправился вплавь через реку под ожесточенным ружейным и пулеметным огнем противника, захватил плацдарм. Это дало возможность переправиться правый берег Днестра Чеченскому, Черкесскому, Ингушскому, Татарскому полкам, а также Заамурскому полку 1-й конной дивизии.
Подвиг чеченцев, переправившихся первыми из русских войск на правый берег Днестра, не прошел мимо высочайшего внимания: император Николай II наградил всех 60 всадников-чеченцев, участвовавших в переправе Георгиевскими крестами разных степеней.
Как видно, стремительные кавалерийские броски нередко приносили всадникам Туземной дивизии немалую добычу в виде пленников. Нельзя не сказать, что с пленными австрийцами горцы нередко расправлялись изуверским способом – рубили им головы.
За годы войны через ряды «Дикой» дивизии прошло около 7000 горцев. Известно, что к марту 1916 года дивизия потеряла убитыми и умершими от ран 23 офицера, 260 всадников и нижних чинов. Ранеными числились 144 офицера и 1438 всадников. Многие всадники могли гордиться не одной георгиевской наградой.
Следует отметить, что для инородцев в Российской империи был предусмотрен крест с изображением не Святого Георгия – защитника христиан, а с государственным гербом. Всадники очень возмущались тем, что им вручают «птичку» вместо «джигита» и, в конце концов, добились своего.
Вскоре «Дикой дивизии» выпала своя роль в великой русской драме – революционных событиях 1917 года.
После летнего 1916 года наступления дивизия была занята позиционными боями и разведкой, а с января 1917 года находилась на спокойном участке фронта и в боевых действиях больше участия не принимала. Вскоре она была выведена на отдых, и война для нее закончилась.
Февральскую революцию всадники «Дикой» дивизии встретили с растерянностью. После Николая II от престола отрекся и их недавний начальник дивизии - великий князь Михаил Александрович.
В начавшемся 25 июня наступлении 8-я армия действовала вполне успешно, однако операция Юго-Западного фронта провалилась после первых контрударов немецких и австрийских войск. Началось паническое отступление, подгоняемое пораженческой агитацией большевистских агитаторов, вначале частей 11-й армии, а затем и всего Юго-Западного фронта.
Нетипичная для того времени организованность дивизии уже давно снискала ей славу «контрреволюционной», что в равной мере беспокоило и Временное правительство, и советскую власть. Во время отступления войск Юго-Западного фронта этот образ укрепился благодаря тому, что сотни дивизии брали на себя охрану штабов от возможных покушений дезертиров.
В июле – августе положение на фронте быстро ухудшалось. Вслед за разгромом Юго-Западного фронта без сопротивления была оставлена Рига и начали беспорядочное отступление части Северного фронта. Над Петроградом нависла реальная угроза захвата врагом. Правительство приняло решение о формировании Особой Петроградской армии. Корнилов в конце августа приступил к сосредоточению войск в окрестностях Петрограда по просьбе самого Керенского, опасавшегося выступления большевиков.
Не без оснований опасаясь своего смещения, 27 августа А.Ф. Керенский отстранил Корнилова от должности верховного главнокомандующего, после чего последний приказал своим войскам двигаться на Петроград. В качестве ударной силы Корнилов выбрал 3-й конный корпус казаков под командованием генерал-лейтенанта А.М. Крымова и Туземную дивизию.
Дикая дивизия к этому времени еще не закончила сосредоточение на станции Дно, поэтому на Петроград двинулись лишь отдельные ее части (полностью Ингушский полк и три эшелона Черкесского). Временное правительство предприняло экстренные меры для задержания двигавшихся с юга эшелонов. Во многих местах были разрушены железнодорожные пути и телеграфные линии, организованы заторы на станциях и перегонах, порча паровозов. Замешательство, вызванное 28 августа задержкой в движении, использовали многочисленные агитаторы.
В полках дивизии началось замешательство. Доминирующим настроением всадников было нежелание вмешиваться в междоусобную борьбу и воевать против русских. Ключевое значение имели переговоры утром 30 августа на станции Вырица, в которых участвовали генерал Багратион, мусульманские представители, депутаты Петросовета, члены полковых и дивизионных комитетов, командиры полков, многие офицеры. Из Владикавказа пришла телеграмма ЦК Союза объединенных горцев Кавказа, запрещавшего «под страхом проклятия ваших матерей и детей принимать участие во внутренней войне, учиняемой с неизвестными целями».
Полки Туземной дивизии отказались участвовать в мятеже, однако и большевистская пропаганда в ней не пустила своих корней. В октябре 1917 года части Дикой дивизии прибыли на Северный Кавказ в районы их формирования и волей-неволей стали участниками Гражданской войны в регионе.